|
Я вспоминаю один вечер в нашей комнате в подвале на Окли-стрит. Я лежал в постели, выздоравливая после гриппа, Сидней ушел в вечернюю школу, и мы с матерью остались вдвоем. Уже смеркалось, и мать, сидя спиной к окну, читала мне Новый завет, играя и объясняя в своей неподражаемой манере, как любил и жалел Христос бедняков и маленьких детей. Может быть, эта прочувствованность была вызвана моей болезнью, но мамино толкование Христа было самым понятным и самым трогательным из всех, какие мне когда-либо доводилось слышать и видеть. Она говорила о его терпимости и умении прощать, о грешнице, которую толпа хотела забросать камнями, а он сказал: "Кто из вас без греха, пусть первый бросит в нее камень".
Она читала дотемна, прервав чтение только затем, чтобы зажечь лампу, а потом рассказала о вере, которую Иисус вселял в больных, — им достаточно было коснуться лишь края его одежды, чтобы тут же излечиться.
Рассказывала она и о ненависти, зависти первосвященников и фарисеев, описывала, как схватили Христа и с каким спокойным достоинством держался он перед Понтием Пилатом, когда тот, умывая руки, сказал (это она уже играла актерски): "Я никакой вины не нахожу в нем". И дальше рассказывала, как они раздели его донага и стали бичевать, возложили на голову терновый венец, издевались и плевали ему в лицо, говоря: "Радуйся, царь Иудейский!".
Мама продолжала рассказывать, и слезы лились из ее глаз. Она вспоминала о Симоне, который помог Христу нести крест на Голгофу, и о том, как Христос благодарно взглянул на него, о раскаявшемся Варавве, который умирал вместе с ним на кресте, прося у него прощения, на что Христос ответил ему: "Сегодня же будешь со мной в раю". И о том, как распятый на кресте Спаситель смотрел на свою мать и говорил ей: "Женщина, се — сын твой!". И как в предсмертную минуту воскликнул: "Боже мой, для чего ты меня оставил?" И мы оба плакали.
- Вот видишь, - говорила мать, - он был такой же, как и все мы. Он тоже мучился сомнениями.
Мать так увлекла меня своим рассказом, что мне захотелось умереть в эту же ночь, чтобы скорее встретиться с Христом. Но мама умерила мой пыл: "Иисус Христос хочет, чтобы ты жил и сперва выполнил на земле то, что тебе предначертано", — сказала она. В этой темной комнатке в подвале на Окли-стрит мать озарила мою душу тем светом доброты, который подарил литературе и театру самые великие и плодотворные темы: любовь, милосердие и человечность.
ВЕРНУТЬСЯ В БИБЛИОТЕКУ
|
